ДВА РОЖДЕСТВА – ДВА НАПРАВЛЕНИЯ

В Предверии праздника Рождества Христова у многих возникает вопрос: почему католики и протестанты, а теперь и некоторые страны, которые считались православными празднуют Рождество 25 декабря, а Русская Православная Церковь и Православные Церкви Беларуси, Украины, Казахстана, Молдовы, Кыргызстана, Польши, Сербии, Черногории, Македонии, Албании, Боснии и Герцеговины, Грузии, Иерусалимская и Афон 7 января? Может быть давно пора договориться, объединиться и праздновать вместе?

Этот вопрос связан с календарем и не так прост, как кажется. Он затрагивает самую суть Православия. Появление в 1582 календарной реформы папы Григория XIII году обусловливалось не только отсутствием должного понимания и усвоения западными пасхалистами александрийского канона с его пасхальным вычислением и падением научности на Востоке, но главным образом их неверием в Святую Церковь, точнее в то, что в ней живет и действует Дух Святой как источник всякой истины.

Если бы римско-католическая церковь имела эту веру, то она в лице папы и своих ученых не стала бы подвергать изменению канонические правила, положенные в основу нашей старостильной пасхалии, через которые Дух Святой выразил истину, не подлежащую изменению. Не изменило бы теперь текст молитвы Отче наш.

Нам следует быть с теми Православными Церквями, которые строго, без всякого компромисса, держатся старого стиля в своей церковной жизни. Вследствие канонических установлений, которые должны быть незыблемы. Ибо эти установления являются одной из основ, как пишет архимандрит Рафаил (Карелин), бытия нашей Православной Церкви.

К тому же новый стиль, как свидетельствуют научные данные, содержит в себе большие дефекты и, во всяком случае, дальше от истины, чем старый стиль. Вот почему Ученая комиссия, образованная 18 февраля 1899 года Русским астрономическим обществом, для обсуждения вопроса о реформе календаря, заявила, что нет основания к введению в России (а тем более в Церкви) заведомо неправильного Григорианского календаря.

Необходимо отметить, что до последнего времени в астрономии употреблялся не Григорианский, а Юлианский стиль.

Для нас полезно знать мнение о новом и старом стиле знаменитого профессора Петербургской Духовной Академии Василия Васильевича Болотова. В последний год своей жизни он Святейшим Синодом Русской Церкви был назначен в качестве делегата от духовного ведомства в только что образованную при Русском астрономическом обществе Комиссию по вопросу о согласовании старого стиля православного календаря с новым. Профессор Болотов изучил этот вопрос во всех деталях не только с церковно-канонической и научно-исторической, но и со всех других сторон.

Обладая всеми этими научными познаниями, он присутствовал на астрономическом собрании Ученой комиссии, когда на нем обсуждался вопрос о введении нового стиля в России. И вот, когда собрание не могло придти к определенному решению и многие из его членов стали склоняться в пользу нового стиля, председатель собрания предложил профессору В.В. Болотову высказать свое мнение. Профессор Болотов говорил свою историческую речь, имея в руках составленные им астрономические таблицы. Он всецело стоял за старый стиль. Его доводы в пользу этого стиля были так научны и неопровержимы, что все собрание единогласно постановило остаться при старом стиле.

Будем всегда это помнить, а также никогда не будем забывать завещание, которое оставил нам касательно нового и старого стиля наш гениальный ученый Болотов.

– Сам я, – говорил он, – отмену стиля в России нахожу отнюдь нежелательной. Я по прежнему остаюсь решительным почитателем календаря Юлианского. Его чрезвычайная простота составляет его научное преимущество перед всякими календарями исправленными. Думаю, что культурная миссия России по этому вопросу состоит в том, чтобы еще несколько столетий удержать в жизни Юлианский календарь и через то облегчить и для западных народов возвращение от ненужной никому григорианской реформы к неиспорченному старому стилю.

Святые Отцы образно говорили: Свет воссиял с Востока. Восток символически означал Рай, Эдем, страну вечного Божественного Света.

Запад молод в культурно-историческом отношении, Запад юн. Восток стар. Запад деятелен. Восток созерцателен. Запад – весь в эмоциях, весь в движении, весь в динамике.

Восток же углублен в себя, он как бы не отрывает взгляда от сокровищ, которыми обладает. Запад – в порыве, в поиске, в дерзновении. Восток же хранит. Запад мечтает и грезит. Восток ищет везде вечные идеи под покровом видимого.

Запад одевает своих святых в белоснежные одеяния, увенчивает их головы венками из роз, а Восток видит святость одинаково и под рубищем, и под золотом, не делает атрибутом святых ни лохмотья нищего, ни власяницу монаха, ни пурпур царей. Он как бы проходит мимо внешнего.