КРАСОТА ДУШИ

Многократно размышляя о благах жизни, какие есть у меня, – говорил Святитель Иоанн Златоуст, – находя творение всюду наполненным многими благами, размышляя и о бесчисленных благах, данных человеческому роду, я не нахожу высшего блага, чем красота души – ничего другого, более соответствующего природе человека. Какое богатство столь приличествует человечеству, как богатство благочестивых надежд? Кто может так прославиться за могущество, как за разум, который имеет честь у Владыки всего? Какое удовольствие от роскоши может сравниться с тем, какое дает сознание, питаемое животворными знаниями?

На какое бы благо ты ни указал, не найдешь ни одного, которое бы так прославляло человека, как боговдохновенный разум. Во всех других благах участвуют вместе с нами и бессловесные животные . Так, наслаждение солнечным лучом приятно, но оно свойственно и скотам. Прием пищи доставляет удовольствие, но это не чуждо и тем. Дары красоты любезны, но ты найдешь, что красотой блистают и птицы. Дар силы славен, но это преимущество принадлежит и волам. Собирание богатства желательно многим, но известно, что и раковины богаты сокровищами жемчуга.

Ни одно из достоинств наших по плоти не чуждо природе бессловесных, ни одно из телесных наших свойств не хуже у них. В одном только они уступают нам, одним преимуществом мы побеждаем их. Каким именно? Достоинством разума: через него человек становится близок к Богу, посредством ума близок Владыке существующего. Мыслительной силой он распоряжается созданным. Способностью наблюдения исследует небо. Пониманием подчиняет себе. Мудростью побеждает опасности волнующегося моря.

Предусмотрительностью поддерживает существующий порядок, знанием указывает значение явлений. Владеет красотой существующего, подобно Творцу. Указывая на это в начале, сказал о нас Бог: Сотворим человека по образу Нашему (Быт.1. 26). Честь образа и страшна и человеколюбива. Страшна, потому что это образ поразительного Первообраза, – опасность не малая, чтобы кто-либо не запятнал образа нечистотою греха. А человеколюбива, как великий и не заслуженный дар, который Творец приготовил нам прежде происхождения.

Итак – Сотворим – говорит, по образу Нашему. Нам оказывается честь прежде создания. Давая бытие каждому из существующих творений, Бог пользовался властью повелевающего. Всю видимую природу создал чрез приказания, говоря повелительно несуществующему: Да будет свет. Да будет твердь. Да будут светила на тверди небесной для освещения земли. Да произведет вода пресмыкающихся, душу живую. Да произведет земля душу живую по роду ее, скотов, и гадов, и зверей земных по роду их (Быт.1. 3, 6,14, 20, 24).

Когда надлежало человеку быть созданным, Бог явился не повелевающим, а самодействующим. Не предоставил создаваемому произойти без особого Его участия, а наблюдал за происхождением человека. Не сказал земле: изведи человека. Как будто не могущий один создать человека, призывает при этом творении соучастников и, как будто нуждающийся в помощниках, воскликнул: Сотворим. Не нуждался Бог в размышлении о способе создания и не пользовался помощниками при творении, а образом размышления и содействия показывает, что создает дорогой и весьма важный род творений.

В этой чести сокрыто для нашего рода и некоторое руководительство к благочестию. Всю тварь лишил боготворения, каковое даровал образу Своего владычества, так как всё, имеющее образ царя, почитается великим. Повторим Бог сказал: Сотворим человека по образу Нашему. И предвидя неблагодарность, не ослабил любви: не должно же было солнце перестать светить ради слепых, не видящих солнечного света. Поэтому, предвидя падение, явил человеколюбие. Прозирая будущее, не отнял чести. Предусматривая своеволие, не лишил благодати, чтобы, когда время отучит от ненасытности, это послужило Богу основанием для второго, по началу вечного дара.

Для исправления ненасытности грозною является смерть. Тому, кто через короткое время ляжет в могилу, какая польза от необъятного творения? Для проходящего жизнь, как путь, безрассудно обременять себя безмерною тяжестью. Действительно, мы имеем жизнь как путь, а не как отечество, – так назвал ее Господь в Евангелии: Мирись с соперником твоим скорее, пока ты еще на пути с ним» (Мф5. 25).