ПАМЯТИ НАСТОЯТЕЛЯ БОГОЯВЛЕНСКОГО СОБОРА ПРОТОИЕРЕЯ АЛЕКСАНДРА АГЕЙКИНА

В Духов День мы празднуем не только великий Праздник в нашем Соборе, но и вспоминаем, как мы могли бы отмечать 8 июня 2020 года и День рождения, недавно упокоившегося, настоятеля Богоявленского Собора, приснопоминаемого, о. Александра Агейкина. Наверняка, другие могли бы рассказать много интересного, доброго и важного в память праведника. Но, спросив у его матушки – супруги о. Александра, поведаю о том, что помню сам.

Мы встретились с Александром в самом начале 1990-х. Старались, вложить достойное в возрождение Православия России. Святоотеческой литературы в то время практически не было. И было решено создать систему ее распространения. Издательский отдел Патриархии, который должен был заниматься этим в то время, не имел серьезных каналов для развоза и церковного просвещения. Первым, кто взялся за это, и реализовал, был молодой, необычайно талантливый, но крайне самоуверенный – Александр Павлович Павлов. Он в то время заканчивал юридический факультет МГУ. Считался послушником Троице-Сергиевой Лавры.

Ему удалось договориться об аренде помещения на улице Обуха, на трамвайной линии. Это был первый в новой истории общественный центр Православия. В том здании размещался Отдел памятников и реставрации архитектуры города Москвы. Там же мы встретились и с Михаилом Шкатовым – впоследствии руководителем издательства «Отчий Дом». И с будущим о. Александром, выпускником Историко-Архивного института Москвы. Мы взялись помогать распространению литературы и фильмов. У меня был опыт работы на ТВ и в Кино, а Александр знал историю, литературу и имел грузовик для развоза литературы, который подарил ему отец, офицер космической стратегической связи в Одинцове.

Теперь, о самом интересном. В 1992 году Александр Павлов – наш руководитель – решил, что мы должны поехать в Псково-Печерский монастырь. Ни я, ни Александр там не были. Это было замечательно и воспринималось, как воля Божия. Поездка была осуществлена мгновенно. Помню, что не успел заехать домой и бежал за уходящим поездом, забрасывая сумку в другой вагон. Но это было предысторией. Приехав в Печеры, мы – руководительница паломнической поездки, еще один парень с матерью и две женщины – поселились неподалеку от монастыря. Ходили в пещеры и на службы в святую обитель. Через два дня настало время возвращаться в Москву через Псков. Было очень жарко и наши женщины решили, что достаточно молиться, и можно пойти искупаться, напоследок, в близлежащей речушке. Мы с Александром вяло возражали, что лучше пойти на Всенощную. Но разве женщин переспоришь!

Идем вдоль монастырской стены к речушке. Доходим спокойно до лесопосадки перед речкой. И вдруг! Навстречу выходит огромный бык. И роет копытом землю. Без пастуха, без стада и очень настроен решительно. Быка здесь, точно, быть не может! Что делать? Мы решаем обойти лесопосадку направо, метров 200, выходим к ее окраине. И, что бы вы думали? Там стоит тот самый бык и бьет рассерженно копытом. Он не мог так быстро обежать лесок. Тогда, мы понимаем, нам лучше пойти на службу в Монастырь.

На следующий день поехали в Псков, чтобы оттуда вернуться в Москву. Купили билеты на поезд на вечер. И тут, мы с Александром сказали: на острове рядом с Псковом живет старец о. Николай Гурьянов. Надо к нему съездить. Мне было о нем известно от о. Тихона (Шевкунова), в то время монаха Донского монастыря. С которым мы почти одновременно заканчивали ВГИК. Он рассказал, что после института заехал с друзьями в Печеры, а потом и на остров, к «чудному старичку». А тот, вдруг, взял его за длинные волосы, повалил на землю, и начал волочить по песку, приговаривая:

– Ты почему не в монастыре? И Тихон, с удивлением добавил, что уже через два месяца я был послушником в Печерах.

А мы с Александром Агейкиным, настаивали, что нужно поехать к старцу Николаю. Нам говорили, что не успеем на поезд, что на остров не ходят катера. А мы вдвоем, говорили – нужно! Дошли до пристани. Очередь – километр. Последний катер. Понятно, что не успеем! Пошли вдоль очереди. Вошли последними. И тут, наша руководительница опять говорит: напрасно поехали. Он вас не примет. Надежды было мало. Но приплыли, идем к домику. И тут, видим – сразу выходит старец и говорит: А я вас, как раз и жду!

Что можно сказать об о. Николае? Для меня впервые стало ясно, что такое святость. Даже говорить об этом не нужно. Я понял, что этот человек живет и на небе и на земле. То, о чем читал у Феофана Затворника стало ясно воочию. Одно дело читать, а другое увидеть перед собой. С тех пор, мне понятно, что это реальность, а не идиллия. Не могу сказать, что почувствовал тогда Александр. Мы все обратились к о. Николаю с вопросами индивидуально. Сказали, что тяжело живется материально.

Он говорит, так мягко: да ведь вы все перепачкались. Вам бы надо искупаться перед отъездом! Понятно, что это было сказано в переносном смысле – от грехов очиститься, но мне в прямом смысле, удалось окунуться в Псковском озере перед отплытием. И тут произошло самое невероятное! Спокойно, разговаривая с нами, и не поворачиваясь, о. Николай, вдруг, с размаху, дал пощечину нашей руководительнице группы. Мы опешили, а половина лица у нее стала багровой. Это было так неожиданно, что все обомлели. А старец был совершенно невозмутим.

Потом о. Николай пригласил на Всенощную в храме. Служил он один и пел. Что это была за служба, более такой не приходилось видеть!

Мы вернулись в Москву. И Александр Павлов, который нас отправлял в Печеры, сказал, что надо поехать в Лавру к Преподобному Сергию и помочь в организации Издательства. У них, в то время, не было ни помещения ни оборудования. И мы с Александром поехали помогать о. Алипию и клеили обои в башне. Меня все еще интересовал вопрос: за что ударил о. Николай нашу руководительницу? Мой товарищ, более просвещенный, ответил: он увидел в ней беса.

Оказывается, эта женщина уже приезжала к о. Николаю. И тот сказал ей, чтобы она не ходила, к ворожеям, колдуньям и экстрасенсам. А она опять пошла, и та запретила ей ездить к о. Николаю. Если пойдешь, сказала, он сделает половину лица твоего красной. Об этом она рассказывала Александру. После поездки в Печеры, как мы узнали, она попала в Психиатричекую лечебницу. Много и другого о нашей жизни и дружбе можно рассказать, как благословил меня о. Александр, незадолго до перехода в Царство Небесное.