О ЛЮБВИ. ПРОДОЛЖЕНИЕ
Мы можем достичь того истинного совершенства, к которому призваны, не иначе, как возлюбив Бога единственно по побуждению любви, а не по чему-либо другому. Поскольку и Он прежде возлюбил нас единственно ради нашего спасения, а не по какой-либо другой причине. Для того-то мы должны стараться с пламенной ревностью восходить от страха к надежде, от надежды на ступень любви к Богу или к совершенству добродетелей. Чтобы, снискав расположение к добру, смогли пребывать в нем неуклонно, насколько это возможно для человеческой природы.
Великое различие между тем, кто страхом геенны или надеждой будущего воздаяния погашает в себе пламя пороков, и между тем, кто отвращается порочности и нечистоты по чувству любви божественной. Кто обладает благом чистоты единственно по любви к святости. И делает все, не обращая уже внимания на обещанную в будущем награду или наказание, но услаждаясь сознанием настоящего доброго дела своего. В таком состоянии человек, хоть и не имел бы ни одного свидетеля дел своих, не решится воспользоваться случаем ко греху.
И не может он увлечься самыми сокровенными, обольстительными помыслами. Ибо, питая искреннейшую любовь к добродетели, он не только не приемлет сердцем ничего противного ей, но и с величайшим ужасом отвращается этого.
Поистине, иное дело – иметь ненависть к порокам и плотским сквернам из чувства удовольствия, получаемого от совершения доброго дела. Иное – обуздывать беззаконные похоти, имея в виду будущую награду. Иное – опять бояться настоящего вреда, и иное – страшиться будущего наказания.
Наконец, гораздо больше значит не хотеть отстать от добра ради самого добра, нежели не соглашаться на зло из боязни зла. Ибо в первом случае добродетель является свободной, а в последнем – как бы принужденной, как бы против воли, насильно исторгнутой страхом наказания или желанием награды. Ибо кто из страха уклоняется от обольщений пороков, тот, после отнятия страхом полагаемого препятствия, снова обратится к тому, что любит. И потому не всегда будет тверд в своей добродетели и никогда не свободен от нападения пороков.
Поскольку не будет иметь твердого и непрерывного мира внутренней чистоты. Где не перестают войны, там невозможно не опасаться поражений. Сколь бы кто мужественно ни сражался, хотя бы часто наносил противникам смертельные раны, но если он находится среди самой битвы, то по необходимости должен иногда терпеть удары меча вражеского.
Напротив, кто, преодолев нападение пороков, уже наслаждается спокойствием мира и проникнут любовью к самой добродетели; тот неуклонно пребудет в этом состоянии добродетели, которой весь уже предан.
Поскольку не считает ничего для себя гибельнее, как потерять внутреннюю чистоту. Вместе с тем ничего приятнее, ничего драгоценнее этой чистоты не находит для себя тот, для кого гибельное нарушение правил добродетели или заражение себя сквернами порока служит тяжким наказанием. Ему нисколько не прибавит честности опасение присутствия людей, и уединение нисколько не уменьшит ее. Но, всюду и всегда нося с собою судью не только дел, но и помышлений своих – совесть, он более старается угождать Тому, Кого нельзя ни обмануть, ни укрыться.
Продолжение следует.
ЧИСТОТА И СМИРЕНИЕ ПРИСНОДЕВЫ МАРИИ
ПРЕПОДОБНАЯ ЕФРОСИНИЯ ПОЛОЦКАЯ
О ДЕВСТВЕ И ЦЕЛОМУДРИИ. ПРОДОЛЖЕНИЕ
ВОСПИТАНИЕ И РЕЛИГИОЗНОЕ ОБРАЗОВАНИЕ
ВОСПИТАНИЕ И РЕЛИГИОЗНОЕ ОБРАЗОВАНИЕ. ПРОДОЛЖЕНИЕ
ПРАВИЛА ХРИСТИАНСКОГО ВОСПИТАНИЯ
ПРАВИЛА ХРИСТИАНСКОГО ВОСПИТАНИЯ. ПРОДОЛЖЕНИЕ
ПРАВИЛА ХРИСТИАНСКОГО ВОСПИТАНИЯ. ПРОДОЛЖЕНИЕ
ПРАВИЛА ХРИСТИАНСКОГО ВОСПИТАНИЯ. ПРОДОЛЖЕНИЕ
ПРАВИЛА ХРИСТИАНСКОГО ВОСПИТАНИЯ. ПРОДОЛЖЕНИЕ
ПРАВИЛА ХРИСТИАНСКОГО ВОСПИТАНИЯ. ПРОДОЛЖЕНИЕ
СВЯТИТЕЛЬ ФИЛАРЕТ МОСКОВСКИЙ. ЭПИДЕМИЯ
ПРОРОК В СВОЕМ ОТЕЧЕСТВЕ. ИВАН ИЛЬИН (1883-1954)
