БОЧКА МЕДА
Митрополит Филарет (Вознесенский) вспоминал беседу с мудрым и миролюбивым Преосвященным Андреем, архиепископом Рокландским. Владыка Андрей говорил:
– Вспоминается мне случай из жизни блаженной Ксении Петербургской. Она была особенно популярна в купеческом мире. Купцы замечали, что каждое посещение Блаженной приносило им удачу в торговле. Так же как было и с отцом Иоанном Кронштадтским, когда он приходил к торговцам и брал что-либо, то Бог посылал тому удачу.
Раз в одном торговом месте купцам удалось раздобыть из богатого имения несколько различных сортов лучшего душистого мёда. Был мёд липовый, из гречихи и из других цветов. Каждый имел свой особый вкус и благоуханье. А когда купцы все эти сорта смешали в одной большой бочке, получилось такое благоуханье, такой вкус, о котором и мечтать нельзя.
Покупатели брали мёд нарасхват, не жалея денег. И вдруг, появилась Блаженная Ксения:
– Не берите, не берите, – закричала она, – этот мёд нельзя есть, он дохлятиной пахнет! И стала отгонять покупателей.
Ты, матушка, что с ума сошла? Не мешай нам, вон какая прибыль у нас! Да как ты можешь доказать, что этот мёд нельзя есть?
А вот и докажу! – сказала Блаженная, навалилась на бочку и её опрокинула. Пока мёд тёк на мостовую, он издавал благоуханье. А когда мёд вытек весь, то все закричали от ужаса и отскочили. На дне бочки лежала огромная дохлая крыса. Даже те, кто за дорогую цену купили этот мёд и носили его в банках, побросали и разбежались. Этот случай можно отнести и к современным раскольникам. В чем дело? Разве догматы не те, или таинства другие или богослужение иное?
Я подумал, говорит Владыка, и ответил: Нет, дело не в этом: вера та же и богослужения те же. Вера православная, сама по себе, благоухает, как мёд душистый, где она не возвещается. Но если бы этот душистый мёд налился в бочку, на дне которой окажется дохлая крыса, захотите ли вы отведать этого мёда?
Он с ужасом посмотрел на меня и говорит: Конечно, нет! И если бы наполнили эту бочку до самых краёв самым лучшим ароматным мёдом – нет! Мы не захотим этого мёда! Сам по себе мёд – прекрасен, но в него попал трупный яд и смрад. Мой собеседник молча кивнул головой – он понял.
Меня обвиняют в излишней строгости и в фанатизме. Но у меня имеются достаточные основания для того, чтобы стоять на своей точке зрения, ибо за мной стоят великие авторитеты, и древние, и современные.
Начну с древних. Прежде всего, конечно, в духе ли теперешней снисходительности к отколовшимся сказаны слова: если и церкви не послушает, то да будет он тебе, как язычник и мытарь? Мы знаем, Кто сказал эти слова. Кто же осмелится прекословить Ему?
Обратимся к великим. Вот Святитель Григорий Богослов – воплощенная кротость и чистая христианская любовь ко всем, и, в частности, к заблудившимся. Однако он прямо говорит, что не всяким миром нужно дорожить и не всякого разделения нужно бояться. Есть постылый мир и есть доброе и похвальное разделение, – говорит Святитель Григорий. А контекст этих слов явно указывает, что он имеет в виду отколовшихся ушедших в раскол.
Василий Великий. Строгий более многих. Но мы знаем, что когда шла речь о расколе, только что начавшемся, Святитель стоял на позиции максимального снисхождения, и ради того, чтобы облегчить отколовшимся дело возвращения в ограду Церкви, всячески старался о том, чтобы им были предъявляемы самые минимальные требования, как условия возвращения.
Но как круто меняется его позиция, когда он говорит о расколе упорном, длящемся. Такой раскол, говорит Святитель Василий – уже во всем подобен ереси, и с такими раскольниками нужно обращаться, как с еретиками, не допуская никакого общения с ними. Строго и категорично.
Но еще строже и категоричнее говорит третий из Великих: Святитель Иоанн Златоуст. Его замечательные слова, сказаны именно о раскольниках. Свою речь о расколе Златоуст начинает с указания на древнее свидетельство великого Божия угодника, священномученика Игнатия Богоносца. Святой Игнатий говорил, что нет греха хуже того, который производит разделение в Церкви, и предупреждал, что этот грех так велик и страшен, что даже не омывается мученическою кровию!
Подтверждая это от себя, Златоуст указывает: Я говорю это для тех, кто без разбора ходит во все храмы – и наши, и раскольничьи. Если они учат иначе, чем мы, – то уже поэтому, конечно, не следует к ним ходить. А если они учат также как и мы, то тем более не следует к ним ходить, ибо здесь – грех любоначалия.
Златоуст продолжает: Ты говоришь: у нас всё одинаково, они служат, молятся и учат так, как мы. Хорошо – почему же они не с нами?! Один Господь, одна вера, одно крещение! Они откололись – в таком случае, может быть что-нибудь одно из двух: или у нас хорошо, а у них плохо, или у них хорошо, а у нас плохо!
Эти ясные и категоричные слова святого Отца что означают? Не что иное, как указание на то, что раскол – безблагодатен. Христос не разделился и благодать Его едина. Если верить в «благодатность» раскола, то нужно или признать, что у нас благодати нет, её унесли отколовшиеся – или признать, что есть две благодати и, очевидно, две истинные Церкви, т.к. благодать даётся только в истинной Церкви.
Продолжая развивать свои мысли, Святитель Златоуст делает, в конце концов, свой вывод – неизбежный и неотразимый: Я говорил и подтверждаю, что раскол есть такое же страшное зло, как ересь. А ересь отлучает человеческую душу от Церкви, от Бога – и от спасения. Тот факт, что многие из «православных», ходят безразлично в какую церковь, о чем говорит? Да просто о том, что людям истина не дорога. Поэтому-то они тут и не задумываются особенно. Служат одинаково, всё одно и то же – что тут мудрить? Колокола звонят, попы служат, поют хорошо – чего вам еще нужно? И еще прибавляется так знакомое – Бог-то, ведь, один!
К сожалению, некоторые православные миряне, даже, увы, и многие клирики, и иерархи подвергли сами себя такому безблагодатному состоянию, хотя и при сохранении внешности церковных богослужений и кажущегося совершения таинств. Мы видели, что святые отцы упорных раскольников приравнивают к еретикам.
Возвращаясь к вопросу о ереси и расколе, Блаженнейший митрополит Антоний (Храповицкий) говорил: можно ли сурово обращаться с еретиками, может быть, искренно верящими в свою правду? Никогда не надо идеализировать еретиков, отвечает он. В основе их отступления лежит не добродетель, а страсти и грехи гордости, упрямства и злобы.
ИСЦЕЛЕНИЯ БЛАЖЕННОЙ КСЕНИИ ПЕТЕРБУРГСКОЙ
СВЯТАЯ БЛАЖЕННАЯ КСЕНИЯ ПЕТЕРБУРГСКАЯ
ЛЮДИ, КОТОРЫЕ ВИДЕЛИ БУДУЩЕЕ. НЕУМОЛИМЫЙ ГНЕВ БОЖИЙ